Цена 1 часа рабочей силы, как правило снижается.

Материал из m-17.info

ПРАВО / Cовокупность правил поведения / Л.С. ЯВИЧ ОБЩАЯ ТЕОРИЯ ПРАВА /

ГЛАВА ПЕРВАЯ. КЛАССОВОЕ ОБЩЕСТВО И ПРАВО

§ 1. Юридическое выражение производственных отношений

Важнейшей особенностью марксистского понимания права является категорическое неприятие буржуазных иллюзий о том,, что юридическая форма преобладает над экономическим содержанием и что законы покоятся на свободной воле, оторванной от своей реальной основы. Подвергая критике подобные взгляды, Ф. Энгельс писал: «У политиков по профессии, у теоретиков государственного права и у юристов, занимающихся гражданским правом, связь с экономическими фактами теряется окончательно. Поскольку в каждом отдельном случае экономические факты, чтобы получить санкцию в форме закона, должны принимать форму юридического мотива и поскольку при этом следует, разумеется, считаться со всей системой уже существующего права, постольку теперь кажется, что юридическая форма – это все, а экономическое содержание – ничто»[1]. Другой источник идеалистических иллюзий, волюнтаристского подхода к праву связан с тем, что государство опосредует все общие установления, «отсюда и происходит иллюзия, будто закон основывается на воле, и притом на оторванной от своей реальной основы, свободной воле. Точно так же и право в свою очередь сводят затем к закону»[2].

Прочность связи правовой формы с отношениями собственности настолько велика, что К. Маркс в знаменитом «Предисловии» говорит не только о том, что правовые отношения коренятся в «материальных жизненных отношениях», но и отношения собственности полагает юридическим выражением производственных отношений[3]. Нет оснований считать, что во втором случае К. Маркс отождествляет правовые и фактические отношения. Суть в том, что в реальной жизни материальное содержание и волевая форма экономических отношений представляют единое целое. Субъектный состав производственных и волевых отношений совпадает. Права и обязанности участников отношений собственности образуют внутреннюю форму

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С.21

(структуру) этих отношений. Право собственности только в качестве объективного права (юридических норм) оказывается внешней, хотя и необходимой, формой имущественных отношений. Вот почему только в области научной абстракции юридическая форма может быть отделена от своего содержания.

Затронутый вопрос достаточно сложен, и к его рассмотрению придется еще неоднократно возвращаться при описании сущности права и при классификации правоотношений. Но можно надеяться, что проблема окажется более понятной уже после того, как мы обратимся к некоторым общим положениям исторического материализма и к раннему генезису юридической формы общественных отношений.

Человеческое общество – это люди и их деятельность, которая протекает в определенных общественных отношениях; это материальная и духовная культура; это, наконец, сложный саморазвивающийся общественный организм. Решающим фактором социального движения является способ материального производства, и вся известная нам история оказывается закономерным процессом смены общественно-экономических формаций, каждая из которых характеризуется определенной ступенью развития производительных сил, соответствующим типом производственных отношений и опосредующей их надстройкой. Развитие производительных сил влечет изменения в производственных отношениях (в экономическом базисе), соответственно изменяется надстройка и обширная сфера общественного сознания. Так было всегда с момента становления социальной организации на земле, и так остается в настоящее время.

Однако материалистический детерминизм не означает фатализма или представлений об абсолютном подчинении человека внешним условиям его существования. Марксизм отстаивает деятельную сущность человеческой личности. Историю творят массы, люди, наделенные сознанием и волей, мыслящие и переживающие, преследующие определенные цели, движимые потребностями и интересами, руководствующиеся соответствующими ценностными ориентирами, привычками, традициями и т.п. К. Маркс писал, что общественные явления должны рассматриваться как человеческая чувственная деятельность, что вечным и естественным условием общественной жизни является труд – всеобщее условие обмена веществ между человеком я природой, что сами общественные отношения выступают лишь как форма производственной и иной деятельности людей[4].

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С.22

Любой способ производства требует, с одной стороны, некоторой самостоятельной инициативы индивида, а с другой – упорядочения совместной деятельности. Данные современной исторической науки подтверждают, что индивиды присваивают результаты производства не только для того, чтобы обеспечить себе существование, но и для того, чтобы добиться, как писал К. Маркс, самодеятельности[5]. В то же время любой совместный труд (производственная деятельность) требует подчинения индивидов общим условиям производства и обмена. «Урегулированность и порядок являются именно формой общественного управления данного способа производства и потому его относительной эмансипации от яростого случая и просто произвола.... Если форма просуществовала в течение известного времени, она упрочивается как обычай и традиция, и, наконец, санкционируется как положительный закон»[6]. Урегулированность, порядок в общественных отношениях выступают как момент производства и обмена, но в силу деятельной сущности человека и самого характера труда не могут полностью, абсолютно сковать субъектов общественных отношений, даже в условиях эксплуататорских формаций, когда труд оказывается отделенным от производителя и потому требует принуждения, на первых порах самого жестокого и беспощадного, внеэкономического.

При этом, чем более высокой ступени развития достигает материальное производство, тем сильнее объективная потребность в расширении возможной инициативы его участников,, а также в повышении уровня упорядочения, организации совместной деятельности людей. Поэтому социальная регуляция общественных отношений никогда не может быть представлена (за исключением самых низких ступеней становления и развития общества) только как социальный контроль над поведением, только как некое ограничение действий. Социальная регуляция необходимо включает обеспечение определенной доли-самодеятельности индивидов. Иное дело, что мера свободы действий сначала оказывается ничтожной, а для некоторой части населения просто равной нулю.

Надо обратить внимание и на то, что сама форма общественного упрочения данного способа производства, о которой упоминает К. Маркс, лишь просуществовав известное время,, находит свое выражение в обычаях, традициях, наконец, санкционируется как закон – как общее правило, охраняемое государством. Следовательно, урегулированность и порядок существуют с самого начала как фактически сложившиеся отношения, отражаются в персонифицированных нормах поведения?

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С.23

и только позднее приобретают характер общих социальных норм.

Право выступает в качестве особой разновидности общественного упрочения господствующего способа производства и потому с самого начала связано с фактическими отношениями собственности как присвоения предметов природы и результатов трудовой деятельности. И если до появления юридической формы упрочения производства можно было говорить о том, что в первобытном обществе семьи, роды только владели, но еще не имели собственности[7], то появление права означало, что в силу соответствующих материальных условий возникла частная собственность, которая вне юридического закрепления существовать не может. В процессе раннего исторического развития право проходит своеобразный путь от варварскими способами защищенных индивидуальных отношений собственности и власти до особой разновидности нормативного социального регулирования общественных отношений, которое оказывается уже элементом сформировавшейся надстройки над экономическим базисом. Материалистическое понимание права и состоит прежде всего в том, что его относят не к области общественного бытия, а к сфере общественного сознания, не к базису, а к его надстроечным явлениям.

Материалистическое понимание права заключается, далее, в том, что оно не может объясняться только как модель или проект поведения людей, как область чистого долженствования. Правовые нормы в самом деле обладают некой нейтральностью в том смысле, что позволяют включать в себя различные социальные ценности (технические, организационные, экономические, политические, моральные, религиозные и даже эстетические), но в любом случае они наполнены вполне реальным социальным содержанием. Правовые явления составляют элемент социальной действительности, корни которой уходят в потребности господствующего способа материального производства классового общества. Правовые нормы мертвы, нежизненны, не составляют действующего права, если при определенных условиях не могут быть осуществлены в фактическом поведении людей.

Материалистическое понимание права заключается и в том, что глобальность и суверенность его норм, наличие в каждой стране единой правовой системы объясняется в конечном счете глобальностью и суверенностью господствующего способа производства, необходимой связанностью с ним всего населения

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С.24

страны, во всяком случае, основных классов данного общества. Наконец, даже такие специфически юридические свойства правового регулирования, как формальная определенность нормативных установлений, сравнительная четкость определяемых прав и обязанностей, высшая степень общезначимости и обязательности права, оказываются обусловленными общественным разделением труда, дифференцированной собственностью на предметы труда и потребления, отношениями собственников, товарным производством и обменом.

Не случайно зарождение права в период становления классово-антагонистического общества происходило прежде всего там, где санкционировалось фактическое владение частной собственностью, в области охраны собственности на землю, окот, рабов, в сфере товарно-денежных отношений, торговли и займов, в то время как убийство, телесные повреждения, оскорбление долгое время после возникновения орава, суда остаются областью морали и религии, делом личной расправы («ровной мести). Самые глубинные корни права уходят во владение орудиями и средствами производства, в присвоение результатов труда и в их распределение.

Не случайно и то, что в классовых формациях право собственности (объективное и субъективное) всегда оказывалось и оказывается центральным и наиболее прочно защищенным, что чинимый государственной властью произвол реже всего касался правового закрепления имущественных отношений, а собственность из столетия в столетие провозглашалась самым священным правом представителей имущих классов. Наиболее полно, неприкрыто и последовательно это проявляется при защите частной собственности капиталистического общества. История подтверждает, что товарное производство и товарные отношения вне правового опосредования существовать вообще не могут. Бели в обществе с развитыми классовыми отношениями связь права с экономикой, с производством и обменом оказывается завуалированной политическими отношениями и государством, идеологически извращенной, перевернутой с ног на голову, то в ранние периоды человеческой истории, когда только формировались классы, общеклассовые интересы, обусловленность права фактическими отношениями обнаруживалась очень четко.

К. Маркс и Ф. Энгельс показали, что в наиболее ранние и примитивные эпохи индивидуальные, фактические отношения собственности, защищавшиеся варварскими способами и выступавшие в самом грубом виде, и являлись непосредственно правом владеющего, пользующегося имуществом. Только «с развитием гражданского общества, т.е. с развитием личных интересов до степени классовых интересов, правовые отношения изменились и получили цивилизованное выражение. Они стали рассматриваться уже не как индивидуалыные отношения, а как

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С.25

всеобщие. Вместе с этим, благодаря разделению труда, охрана сталкивающихся между собой интересов отдельных индивидов перешла в руки немногих, и тем самым исчез и варварский способ осуществления права»[8]. Ясно, что превращение индивидуальных правоотношений во всеобщие означает трансформацию права конкретной личности в общую норму, в закон, защищенный судом.

Труды основоположников марксизма показали, что экономическая основа права вполне просматривается и на ступени развитых классовых противоречий, когда благодаря государству и закону создается иллюзия, будто законодательство основывается лишь на свободной воле правящих, оторванной от своей реальной экономической основы.

Уже в «Немецкой идеологии» было показано, как право развивается из процесса разложения естественно сложившихся форм общностей[9]. При этом отмечалось, что у римлян развитие частной собственности и частного права не имело дальнейших последствий в силу образовавшегося рабовладельческого способа производства; между тем для современных народов, напротив, промышленность и торговля разложили феодальную форму общности, поэтому с возникновения капиталистической частной собственности началась новая фаза экономического развития. Утверждение буржуазных отношений собственности привело не только к рецепции римского права, но и к «.настоящему развитию права», а «юридическая иллюзия, сводящая право к чистой воле, неизбежно приводит – при дальнейшем развитии отношений собственности—к тому, что то или другое лицо может иметь... право на какую-нибудь вещь, не обладая ею фактически», но на деле «всякий раз, когда развитие промышленности и торговли создавали новые формы общения... право вынуждено было их санкционировать как новые виды приобретения собственности»[10].

Основа права – фактическое обладание вещью, собственностью, общественные отношения по этому поводу. Эта мысль настойчиво проводится К. Марксом и Ф. Энгельсом.

Экономическая обусловленность права в буржуазном обществе наиболее полно раскрыта в «Капитале». При этом К. Маркс обращает внимание на сам источник формирования идей правового равенства и свободы, на способность права обеспечивать формальное равенство обмена товаров, прикрывающее возможность эксплуатации рабочей силы. Он, в частности, пишет: «Сфера обращения, или обмена товаров, в рамках которой осуществляется купля и продажа рабочей силы, есть настоящий эдем прирожденных прав человека. Здесь господствуют только

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С.26

свобода, равенство...»[11]. К. Маркс показывает, что вещи относятся как товары, только когда товаровладельцы признают друг в друге собственников, которые могут (присвоить себе чужой товар, отчуждая свой собственный по своей воле и равноправному договору; «юридическое отношение, формой которого является договор,— все равно закреплен он законом или нет,— есть (волевое отношение, в котором отражается экономическое отношение»[12].

Экономическую основу имеет не только внутригосударственное, но и международное право. С момента, когда капитализм привел к международному разделению труда, а мировой рынок стал предпосылкой и результатом капиталистического производства, по-настоящему начало развиваться международное право. Если ранее международные отношения не были стабильны и более всего носили политический характер, то в последние столетия они получают существенную основу в экономике, которая в большинстве случаев определяет и политические (внешние) интересы государств. Дальнейшая интернационализация экономики приводит к тому, что торговые правовые отношения подчас предшествуют даже политическому м юридическому признанию того или иного государства. В XX веке значение международного права резко возросло, несмотря на империалистическую внешнюю политику, на конфронтацию в мировом масштабе капиталистической и социалистической систем, именно потому что все государства теперь нуждаются во внешнеторговых связях, во внешнем обращении произведенных товаров. «Обмен веществ реальных видов труда охватывает весь земной шар»,— писал К. Маркс сто лет тому назад[13].

Революционная ликвидация частной собственности и эксплуататорских классов, построение социализма не приводят к исчезновению юридической регламентации общественных отношений. Причина тому прежде всего экономическая. К. Маркс в «Критике Готской программы» и В. И. Ленин в «Государстве и революции» блестяще доказали необходимость сохранения права на первой фазе коммунизма в силу того, что социализм не может еще обеспечить фактического (экономического) равенства и полной социальной справедливости в распределении материальных благ. Право сохраняется для регулирования меры труда и потребления, охраны общественной собственности и принципа «от каждого – по способности, каждому – по труду», остается равным масштабом поведения, хотя изменяется по своему содержанию и форме, исключая частную собственность и эксплуатацию человека человеком. Поскольку сохраня-

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С.27

ется право, остается необходимость и в государстве, которое его охраняет[14].

Современное нам социалистическое общество подтверждает этот прогноз, а к числу иных факторов экономического порядка, обусловливающих необходимость в праве, можно теперь отнести: две формы социалистической собственности, существенные различия между городом и деревней, умственным и физическим трудом (общественное разделение труда), товарное производство и товарно-денежные отношения, хозрасчет и т.п. При социализме происходит глубочайшее перевоплощение экономической роли права, которое из меры, обеспечивающей соответствие между частной собственностью и присвоением, превращается в меру труда, связанного с общественной собственностью, и потребления социальных благ. Не происхождение человека, не его богатство, а только характер участия личности в общественно полезной деятельности определяет и должен в конечном счете определять ее юридически гарантированные возможности пользования материальными и культурными ценностями; никто не должен и не может существовать за счет эксплуатации чужого труда.

Конечно, социалистическое право не в состоянии само по себе обеспечить ту высшую ступень равенства и справедливости, которую обеспечит развитое коммунистическое общество. Право при социализме при всей его несомненной социальной значимости служит равным масштабом для различных людей и в этом смысле еще остается правом неравенства[15]. Однако право социалистического общества закрепляет равное освобождение всех людей от частной собственности и эксплуатации, защищает общественную собственность как источник всенародного богатства, обеспечивает плановое развитие народного хозяйства и повышение материального уровня жизни трудящихся[16].

История возникновения и развития права вплоть до современного нам социалистического общества позволяет сделать вывод, что в принципе юридическая форма необходимо связана с такими историческими способами производства, распределения и обмена, которые покоятся на общественном разделении труда и собственности, такой производительности, которая не может обеспечить каждого индивида продуктами труда по потребности, а потому предполагает материальное неравенство и регламентацию распределения, охрану эквивалентных товарных отношений. Коль скоро общественное разделение труда привело в прошлом не только к росту производительных сил, но и к образованию частной собственности, эксплуатации человека

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С.28

человеком, классовой дифференциации, то развитие права на многие века оказалось связанным с классово-антагонистическим обществом и служило имущим слоям населения. В своем зачаточном состоянии, неразвитом виде оно появилось вместе с общественным разделением труда и образованием фактического неравенства, в период разложения родового строя и только перехода его к классово-антагонистической формации. Устранение частной собственности, эксплуатации и классового антагонизма при социализме является самым решительным шагом к высшей фазе коммунизма, но право тут остается в первую очередь потому, что еще сохраняется общественное разделение труда и экономическое неравенство, потому что общество не достигло такой производительности, которая может обеспечить каждого по потребности, а труд еще не стал для всех первой жизненной необходимостью. Таковы самые глубинные материальные источники права.

Иначе говоря, правовая форма охватывает не только отношения в классово-антагонистических формациях, «о также в исторические эпохи их становления и исчезновения. Единственным объяснением тому может быть лишь особая близость юридической формы к экономическим отношениям, сравнительно жесткая обусловленность важнейших институтов права отношениями производства и обмена. Видимо, право (институт собственности, купли-продажи и т.п.) теснее связано с производственными отношениями, чем все иные надстроечные явления, и предназначено в первую очередь поддерживать сохранение и нормальное функционирование экономических систем, обусловленных общественным разделением труда и распределением его результатов, не обеспечивающим материального равенства членов общества. Поэтому право не во все периоды предполагает существование классовых антагонизмов. Из чего, однако, не следует, что право способно возвышаться над классами и классовыми отношениями, быть политически индифферентным регулятором экономики. В классовом обществе право носит классовый характер, благодаря государству проявляет классовую направленность.

Современная научно-техническая революция активно вторгается во все сферы общественной жизни индустриально развитых стран. Вносит ли она какие-либо изменения в соотношение между экономикой и правом? Как НТР влияет на положение личности в обществе, на ее правовой статус?

В буржуазией науке выдвинута концепция постиндустриального развития социальных структур, согласно которой на новой ступени истории отношения собственности перестают играть существенную роль в формировании всех социальных институтов, в том числе и права. Одновременно утверждается, что развитие техники ведет к ликвидации политической демократии прежнего вида и резко суживает свободу людей, расшатывает их прочное правовое положение. Идея постиндустриальной

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С.29

эпохи или технотронного общества получает на Западе широкое распространение даже в относительно либерально-демократических кругах буржуазной интеллигенции. Есть различные варианты этой концепции—как с явно реакционной окраской, возвещающей всемирное установление тоталитарных режимов и подчинение людей кибернетическим машинам, так и с примесью гуманизма, во имя которого предлагаются разные рецепты лечения больного общества и поддержания каких-то новых форм социальной справедливости и свободы. К числу теорий второго вида относится, в частности, ныне самая популярная в капиталистических странах гипотеза «осевого принципа» интерпретации истории, автором которой является американский ученый Д. Белл[17].

В истории вообще, в нынешнем постиндустриальном обществе в особенности отношения собственности не играют решающей роли и мало что объясняют, пишет Д. Белл. Можно в качестве «осевого принципа» построения концептуальной схемы развития цивилизации, продолжает автор, взять технологию производства и виды используемых знаний, тогда история человечества подразделяется на прединдустриальный, индустриальный и постиндустриальный периоды. Соответствующие эпохи переживают культура, мораль и право. По мнению Д. Белла, такой «осевой принцип» вполне подтверждается современным научно-техническим прогрессом, который, минуя отношения собственности, трансформирует во всех развитых странах социальные отношения и способ восприятия человеком окружающего мира, что отражается: а) в «стратификации» общества с решающим значением знаний, квалификации, а не имущественного положения; б) в формировании особой разновидности демократии – «меритократии» с ее новым принципом «равенства результата» для всех, заменяющего не оправдавший себя и ставший несправедливым принцип равных возможностей. Нетрудно заметить, что в этой позиции каким-то образом отражены перемены, которые влекут за собой научно-техническая революция и те проблемы, с которыми сталкивается современное капиталистическое общество. Неизмеримо возрастает общественный характер производства, его концентрация и кооперация. Новейшая технология требует более квалифицированных работников и управляющих. Однако разве при этом нет никаких сдвигов в форме буржуазной собственности? Да, они есть. При государственно-монополистическом капитализме отношения буржуазной собственности усложнились, контроль крупных концернов над хозяйством принял широкие формы, изменяется классовый состав населения, наряду с военно-промышленными комплексами возникает влиятельный научно-административный комплекс, изменение положения науки в самом производстве ведет к сдви-

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С.30

гам в ее значении для государственного управления – эти вполне реальные процессы не поняты Д. Беллом, который не хочет признать, что государственно-монополистический капитализм – последняя ступенька в движении общества к социализму. Он объявляет буржуазные корпорации ареной, на которой якобы решаются требования социального благосостояния, безопасности и справедливости.

Научно-техническая революция влечет при капитализме целый ряд социальных перемен, дополнительных осложнений, конфликтов, болезненных проявлений (наркоманию, проституцию, порнографию, резкое увеличение преступности). Эти «аномии» (отклонения от общепринятых норм поведения) страшат Д. Белла, но разве они не свидетельствуют о загнивании общества? Отрицательные последствия технического прогресса в первую очередь вызваны конфликтом между производительными силами и задерживающими их развитие производственными отношениями, основанными на капиталистической частной собственности. Д. Белл неправ, считая, что в отношениях собственности не произошло в буржуазном индустриальном обществе изменений. Они произошли и происходят по мере дальнейшей концентрации капитала и полного подчинения ему государственной машины. Это в свою очередь отражается на законодательстве империалистических стран – таков, к примеру, закон штата Нью-Йорк 1963 года об акционерных обществах, французский закон 1967 года о торговых товариществах, закон ФРГ 1965 года об акционерных объединениях[18]. Прекрасно показывают, кто ныне владеет собственностью и политически управляет в США, сами американские эксперты по изучению бизнеса – М. Минц и Д. Коэн[19].

Нет, наиболее существенное воздействие научно-технического развития, изменений в технологии производства происходит только преломившись в капиталистических производственных отношениях, которые сами при этом подвергаются определенной модификации и продолжают быть экономическим базисом всей империалистической государственности, правовой системы и буржуазного правопорядка. И, конечно, главное: кардинально спасти индустриальное общество может только передача собственности на средства производства в руки народа. Только коммунистическая общественно-экономическая формация способна излечить больное «постиндустриальное общество». Марксисты глубоко уверены, что иной приемлемой альтернативы в мире сегодняшнего дня нет, переворот в производстве неизбежно влечет за собой переворот в формах собственности, распределения, обмена. Так было и будет всегда.

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С.31

Что бы ни писали буржуазные ученые, значение капиталистических производственных отношений, отношений собственности и обмена (разумеется, в их нынешнем виде, отличном от доимпериалистической стадии) в развитии права и всей надстройки в принципе осталось прежним. Научно-техническая революция оказывает непосредственное воздействие прежде всего и главным образом на способ производства. Преломляясь в системе господствующих экономических отношений, влияет на власть и закон, на управление хозяйством, культуру и общественное сознание. Будучи сама по себе фактором в определенной степени социальным, НТР способна так или иначе влиять даже непосредственно на социальные отношения. Это воздействие более слабое, не всегда фильтруемое типом производственных отношений, но происходящее только в рамках буржуазной экономической системы, не может существенно затронуть сам исторический тип надстройки без коренного изменения типа государства.

Только вылившись в политическую революцию против империализма, НТР в состоянии привести к коренному перевороту в государственно-правовой и экономической системе.

В социалистическом обществе НТР развертывается в принципиально иных экономических и политических условиях. Но и тут ее воздействие на право и всю надстройку опосредовано в решающей мере социалистическим типом производственных отношений. Особенность этого типа отношений в том, что исключив частную собственность, он открывает простор развитию производительных сил и новое общество быстрыми темпами идет вперед, в том числе и в области самой технологии производства. Если стимулируемое НТР развитие производительных сил в буржуазном обществе сдерживается капиталистическими отношениями собственности, то при господстве социалистических форм собственности развитие производительных сил под влиянием НТР не может встретить принципиальных препятствий объективного характера. Перспектива исторической победы новой формации над старой в глобальном масштабе связана с тем, что она может обеспечить более высокий уровень производительных сил, не скованных устаревшими формами собственности, распределения и обмена. Сказанное означает, что при социализме воздействие НТР на вое стороны общественной жизни оказывается сильнее, а побочные неблагоприятные последствия не катастрофичны и могут сравнительно легко предотвращаться. Перерастание нынешних форм социалистической собственности в единую коммунистическую собственность повлечет завершающий переворот в надстройке и сфере общественного сознания. Будущее коммунистическое самоуправление потеряет политический характер, органически вплетется в производство духовных и материальных благ, не будет возвышаться над самим обществом.

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С.32

Итак, очевидно, правильным будет утверждение, что современная научно-техническая революция влияет на все стороны общественной жизни, в том числе и на правовые отношения, но в рамках данного типа производственных отношений, соединяясь с глубокими пороками капиталистического хозяйства в буржуазном обществе и с решающими преимуществами народного хозяйства в социалистическом обществе. Самое главное влияние научно-технический прогресс оказывает на способ производства, а потому на производственные отношения, на формы собственности, распределения, обмена, что в свою очередь определяет кардинальные революционные изменения в надстройке, во всех социальных отношениях, во взглядах людей и соответствующих им учреждениях.

Попытки отодвинуть проблему собственности на задний план, которая предпринята не только Д. Беллом, но и многими другими известными теоретиками буржуазных стран (У. Ростоу, Р. Дарендорфом, К. Болдуингом, А. Этциони и др.), диктуются в самом последнем счете, сознают это полностью или нет сами ученые, стремлением уйти от вопроса реальной передачи всех богатств общества тем, кто их создает, и жестокой необходимостью прикрыть классовую природу социальных конфликтов технократическим покрывалом, свалить все невзгоды империалистической действительности на науку и технику, т.е. на то, что на самом деле всегда двигало и будет двигать общественный прогресс. Но на этом пути исследований нельзя понять ни смысла научно-технической революции, ни глубинную суть исторических типов права и государства, ни взаимодействия между научно-техническим прогрессом и правовой формой общественных отношений.

В чем можно усмотреть коренное отличие влияния на правовую действительность научно-технической революции при капиталистических и социалистических производственных отношениях?

Во-первых, буржуазное право под влиянием сформировавшихся военно-промышленных комплексов получает явную тенденцию к антидемократизму, которую может сдерживать только развитое революционное движение трудящихся. Между тем социалистическое право под воздействием все более развивающихся форм общенародной собственности и производственной демократии в трудовых коллективах получает импульс к дальнейшей демократизации юридических институтов. Во-вторых, буржуазное нормотворчество все более сосредоточивается в исполнительных органах власти, находящихся почти непосредственно в руках монополистического капитала, а в реализации правовых установлений произвол и беззакония оказываются «нормой» деятельности органов правосудия. Происходит дальнейшее ослабление и разрушение буржуазной законности. В то же время в социалистическом обществе создаются

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С.33

наиболее благоприятные условия для максимального развертывания законодательной деятельности высших представительных органов государственной власти, а плановое ведение народного хозяйства требует дальнейшего упрочения принципа законности в реализации правовых установлений.

Таким образом, тенденции к антидемократизму и разрушению законности в современном буржуазном обществе противостоит тенденция дальнейшей демократизации законодательства и укрепления законности при социализме.

Обратное воздействие буржуазного права «а научно-технический прогресс не может быть достаточно плодотворным потому, что, несмотря на различные новеллы, оно продолжает защищать такой тип собственности и производственных отношений, который давно уже стал тормозом развития высокого уровня производительных сил, достигнутых при империализме. Обратное воздействие социалистического трава на научно-технический прогресс может быть эффективным потому, что оно защищает при всех условиях такой тип собственности и производственных отношений, который способен дать простор развитию нынешних общественных производительных сил.

Можно ли после этого полагать, что взаимодействие научно-технической революции и права идентично при различных экономических системах? Нет, оно ib главном отлично. Что касается сходных социальных, экономических и технологических процессов, то это объясняется тем, что «капитализм в его империалистической стадии вплотную подводит к самому всестороннему обобществлению производства, он втаскивает, так сказать, капиталистов, вопреки их воли и сознания, в какой-то новый общественный порядок, переходный от полной свободы конкуренции к полному обобществлению»[20]. Научно-техническая революция сильно подталкивает этот процесс. Надо иметь в виду и то, что к настоящему времени социалистические революции охватывают не только индустриально развитые страны и задача заключается в том, чтобы мировая социалистическая система во всех отношениях превзошла экономическую систему капитализма, особенно США. Научно-техническая революция играет в этом первостепенную роль, создавая материально-техническую, организационно-управленческую, культурно-образовательную базу для более совершенных форм обобщения производства, развития и упрочения общенародной собственности в условиях развитой социалистической демократии.

Имея в виду некоторые сходные процессы, нельзя сбрасывать со счета и то, что социализм (даже развитый) оказывается лишь первой фазой коммунизма, несущей в себе родимые пятна капитализма, преодоление которых тем сложнее, чем менее

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С.34

развитой была страна к началу революционных преобразований.

Таким образом, если употребить неверный, но столь распространенный на Западе термин «конвергенция», то молено оказать, что сближение стран по уровню их развития идет за счет явной сдачи позиций капитализмом и дальнейшего продвижения социализма. Только передача власти и собственности в странах капитала народу будет означать их реальное сближение с нынешними социалистическими странами.

Пренебрежительное отношение к экономической основе права и политического строя характерно не только для буржуазной идеологии, но и является важным пунктом современных реформистских платформ. Так, один из деятелей шведской социал-демократии Т. Эрландер выступает за «свободное движение в экономической жизни» буржуазного общества. Он пишет, что «для шведской социал-демократии мысль о национализации промышленности не играет большой роли. Мы можем обеспечить влияние на частное хозяйство в нашей стране благодаря различным законам»[21]. Помимо всего прочего, перед нами позиция, исходящая из приоритета нрава перед экономикой. Если в концепции Д. Белла выдвинуты на первый план технократические иллюзии, то здесь господствует юридическое (Мировоззрение, но в том и другом случае вопрос о собственности на средства производства, проблема смены типа производственных отношений отодвинуты на второй план, что может означать лишь одно – фактическую защиту буржуазной собственности.

Если современная научно-техническая революция не меняет принципиального соотношения между производственными отношениями и юридической формой, то означает ли это, что в настоящее время не происходит никаких изменений в развитии общества, в закономерностях социального прогресса?

При сохранении раскрытого марксизмом-ленинизмом соотношения между общественным бытием и общественным сознанием, между базисом и надстройкой, экономикой и правом, с переходом к коммунистической формации, который ускоряется научно-технической революцией, наступает решительный перелом в истории человечества. Наступает время, когда люди уже не будут испытывать прежнюю слепую зависимость от материального производства, когда не оно, а сам человек оказывается целью социального прогресса. Тогда развитие этого производства будет определяться тем, насколько оно способствует «целостному развитию индивида», и основным капиталом будет не овеществленный труд, а человеческая личность[22]. Реальные возможности всестороннего совершенствования человеческой

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С.33

личности становятся тогда универсальным критерием общественного прогресса.

Исторический материализм всегда исходил из того, что «общество – это не только объективные условия и обстоятельства, определяющие поведение человека, но и постоянная деятельность людей, созидающих и изменяющих эти обстоятельства», что «человек – носитель общественно-исторических отношений, он субъект и цель исторического творчества»[23]. Проблема социальной активности личности и деятельной природы субъектов общественных отношений оказывается тем более актуальной, чем благоприятнее условия проявления самодеятельности, т.е. собственной инициативы, человека. К. Маркс писал, что условиями самодеятельности индивидов являются отношения, способы общения, которые создаются их собственной инициативой[24].

Если развитие человеческой личности оказывается теперь одним из важных критериев общественного прогресса, то этот же критерий применим и к действующим правовым системам. Перед общей теорией права возникает новая проблема большого демократического и гуманистического свойства. Проблема так называемого человеческого фактора в сфере правового регулирования общественных отношений. И относится она в первую очередь к области производства, распределения, обмена и потребления материальных благ, их правового опосредования. Таким образом, коренное положение марксизма о том, что экономика определяет характер права, что последнее не есть результат произвольного творчества законодателей, политиков и юристов, конкретизируется, в частности, в вопросе о том, в какой степени данная правовая система обеспечивает социальную активность субъектов общественных отношений, требуемую данным способом производства, достигнутым уровнем развития производительных сил и соответствующим общественным разделением труда.

Глубинные корни права концентрируются в тех экономических отношениях, которые по своей природе настолько общезначимы, необходимы господствующему способу производства, что порождают специфическую форму упрочения, находят юридическое выражение в законодательной и судебной деятельности государства, в правовых формах государственного управления Но юридическое опосредование оказывается связанным не

только с защитой существующего строя, но и с обеспечением требуемой на данном этапе исторического развития социальной активности индивидов. Из чего следует, что господствующий тип производственных отношений содержит имманентно свойствен-

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С.36

ный ему тип деятельности, фактическую модель самодеятельности различных социальных слоев общества, которая затем фиксируется в правовых обычаях, судебном праве, законодательстве Законодатель не может и не должен выдумывать нормы поведения, особенно в экономико-хозяйственной сфере; он поступит правильно, если вскроет эти фактические модели деятельности и отношений, а на этой основе сформулирует юридические законы. Еще лучше, если государственная власть сумеет вскрыть тенденции экономического развития, объективные потребности изменения существующих отношений и будет при помощи законодательства помогать этим процессам, формулировать новые нормы деятельности и поведения, требовать их неукоснительного соблюдения. Впрочем, тут мы вплотную подошли к вопросу о связи между правом и государством, о значении последнего в заключительной стадии правообразования и в охране правопорядка.

Лит. [1] Маркс К. и Энгельс Ф. Соч.. т. 21, с. 312.

[2] Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 63.

[3] См.: Маркс К и Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 6—7.

[4] См.: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч, т. 27, с 1; т 23, с. 195; т. 6, с. 441; т. 27, с. 408; см. также: Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 1, с. 149. Подробнее о деятельности, взаимодействии людей как непосредственном содержании общественных отношении см: Машков А. П. Развитие общественных отношений в период перехода от социализма к коммунизму. Л., 1965; Дроздов А. В. Человек и общественные отношения. Л., 1966; Очерки методологии познания социальных явлений. М., 1970.

[5] См: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 67; Гурьев Д В. Становление общественного производства. М., 1973.

[6] Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 25, ч. II, с. 356—357.

[7] См.: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч, т. 12, с. 728. Подчеркивая, что собственность предполагает в качестве условия «отсутствие собственности» (см: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч, т. 12, с 713), марксизм показывает, что существуют неимущие классы, враждебно относящиеся к частной собственности, что и делает необходимым ее особую охрану при помощи права и государства.

[8] Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 336—337.

[9] См.: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т 3, с. 63.

[10] Там же, с. 63—64.

[11] Маркс К. н Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 187.

[12] Там же, с. 94.

[13] Маркс К и Энгельс Ф. Соч, т. 13, с. 133. Маркс замечает, что товар в капиталистическом мире оказывается «сам по себе выше всяких религиозных, политических, национальных и языковых границ» (с. 134).

[14] См.: Маркс К- и Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 18—19; Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 33, с. 91—95.

[15] См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 33, с. 95.

[16] См. подробнее об экономике и праве при социализме. Государство. Право. Экономика. Отв. ред. В. М. Чхиквадзе. М., 1970.

[17] Веll D. The Coming of Post-Industrial Society, N. Y., 1973.

[18] См. подр.: Мозолин В. П. Монополии и право США. М., 1966.

[19] Минц М., Коэи Д. Америка инкорпорейтед. М., 1973.

[20] Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 27, с. 320—321.

[21] «Die neue Qesellschaft», 1969, N 2, S. 79.

[22] См: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 46, ч. 2, с. 123, 121.

[23] Григорян Г. Проблема человека в марксистско-ленинской философии— «Коммунист», 1975, № 3, с. 52, 53.

[24] См.: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. т. 3, с. 72; Строительство коммунизма и социальная активность личности – «Коммунист», 1974, № 18.