Цена 1 часа рабочей силы, как правило снижается.

Материал из m-17.info

/ Заглавная страница / 100% / СЕН-СИМОН /

Я происхожу от Карла Великого. Отец мой назывался графом Рувруа де Сен-Симон, я являюсь ближайшим родственником герцога де Сен-Симона. 2 Я родился 17 октября 1760 г., в 1776 г. поступил на военную службу. В 1779 г. я покинул кавалерийский эскадрон, чтобы отправиться в Америку, где служил под начальством де Буйе и Вашингтона. 3 После заключения мира я представил вице-королю Мексики проект соединения двух морей, которое делало бы судоходной реку: один конец вливался бы в океан, другой — в южное море. Мой проект был холодно принят, и я его оставил. По возвращении во Францию я был произведен в полковники. Мне не было еще 23 лет. Праздность, в которой я пребывал, мне скоро наскучила. Учение летом, придвор-

ная служба зимой — такая жизнь была для меня невыносимой. В 1785 г. я отправился в Голландию. Герцог де ля Вогюон, французский посланник в Голландии, освободил эту страну от английского влияния. Он побуждал Генеральные штаты организовать совместно с Францией экспедицию против английских колоний в Индии. Граф де Буйе должен был стать во главе этой экспедиции, в которой мне было предназначено почетное место. В течение года я работал над осуществлением этого проекта, цель которого не была достигнута вследствие неловкости г. де Верака, π еемника де Вогюона. Когда я вернулся во Францию, безделие вскоре снова мне наскучило. В 1787 г. я отправился в Испанию. Испанское правительство задумало прорыть канал, который должен был соединить Мадрид с морем; предприятие это затянулось, так как правительству нехватало денег и работников. Я сговорился с графом де Кабаррюсом, теперешним министром финансов, и мы представили правительству следующий проект. Граф де Кабар- рюс предлагал от имени банка, директором которого состоял, снабдить правительство необходимыми средствами для прорытия канала, если король предоставит банку право взимать с этого предприятия пошлину. Со своей стороны я предлагал набрать легион в 6000 человек, составленный из иностранцев, из которых 2000 несли бы гарнизонную службу, в

ты работой на канале. На долю правитель- ства пришлись бы только издержки на военное обмундирование и устройство больниц, а на остальные расходы достаточно было одной рабочей платы. Таким образом, при помощи чрезвычайно умеренной суммы король Испании соорудил бы прекраснейший и полезнейший канал в Европе; он увеличил бы свою армию на 6000 человек, а население своего государства классом, который непременно стал бы трудолюбивым и промышленным. Наступившая во Франции революция помешала осуществлению этого проекта. Революция уже началась, когда я вернулся во Францию. Я не хотел в нее вмешиваться, 4 потому что, с одной стороны, и без того был убежден в недолговечности старого строя, с другой стороны — я испытывал отвращение к разрушению, а выступить на политическое поприще возможно было, лишь присоединившись или к придворной партии, желавшей уничтожить национальное представительство, или же к партии революционной, желавшей свергнуть королевскую власть. Деятельность моя направилась на финансовые спекуляции; я предался спекуляциям по продаже национальных имуществ, взяв себе в компаньоны прусского графа фон Редерна. Я стремился к богатству только как к средству организовать большое промышленное учреждение, открыть научную школу усовершенствования, способствовать, одним ело-

вом, успехам просвещения и улучшению участи человечества — таковы были истинные цели моих стремлений. Я работал на этом финансовом поприще до 1797 г. с жаром, уверенностью и успехом. Мои спекуляции удались. Я уже был готов начать промышленное строительство; на улице Булуа можно видеть следы предпринятых мной построек; приезд Редерна помешал моим работам. Я ошибся в этом компаньоне: я полагал, что он вступит на то же поприще, что и я, но дороги наши были весьма различны, так как он направлялся в грязные трясины, посреди которых богатство воздвигало свой храм,* в то время как я поднимался на крутую и бесплодную гору, на вершине которой возвышается алтарь славы. В 1797 г. мы с Редерном поссорились. Как только я порвал с ним, я задумал проложить новый путь человеческому разуму — путь ф и з и к о - п о л и т и ч е с к и й. Я сочинил проект нового шага общенаучного значения, инициатива которого должна принадлежать французской школе. Начинание это требовало предварительных работ; я должен был начать с изучения физических наук, чтобы выяснить их современное состояние и при помощи исторических изыскании установить, как были сделаны обогатившие их * открытия. Чтобы овладеть этими сведениями, я не ограничился библиотечными исследованиями; я снова начал свое образование, слушая курсы наиболее

известных профессоров. Поселившись против Политехнической школы, я подружился с некоторыми профессорами этой школы; в течение трех лет я исключительно стремился ознакомиться с имеющимися сведениями о неорганических телах. Я употребил свои деньги для приобретения знаний; обильное угощение, хорошее вино, много внимания к профессорам, для которых кошелек мой был всегда открыт, доставили мне все возможности, каких только я мог желать. Много великих затруднений должен был я превозмочь. Мозг мой потерял уже свою гибкость, я был уже немолод, но зато обладал большими преимуществами: длительные путешествия, общение со многими выдающимися людьми, которых я отыскивал и встречал, мое первоначальное образование под руководством Д'Аламбера, давшее мне такую густую метафизическую сеть, которая улавливает рее важные факты, и т. д. Удалившись в 1801 г. из Политехнической школы, я поселился возле Медицинской и вступил в сношение с физиологами. Я рас»· стался с ними лишь после того, как получил точные сведения об их взглядах на строение организованных тел. Прекратив изучение физиологии, я отправился за границу. Амьенский мир 5 позволил мне поехать в Англию. Целью моей поездки было узнать, занимаются ли англичане изысканием того пути, который я предполагал проложить. Я вынес из этого края уверен-

кость, что его жители не направляли своих научных трудов к физико-политической цели, что они не занимались реорганизацией научной системы, что они не имели ни одной важной новой идеи. Вскоре после этого я отправился в Женеву и объехал часть Германии; я вынес из этого путешествия уверенность, что там наука находилась еще в состоянии младенчества, так как она была еще построена на мистических началах. Общая наука Германии еще пребывает в состоянии младенчества, но она, несомненно, скоро сделает там большие успехи, ибо вся эта великая нация страстно стремится в данном научном направлении. Она еще не нашла правильной дороги, но она найдет ее и, вступив на нее, пойдет очень далеко. Вернувшись из путешествий, я женился. Я воспользовался женитьбой как средством, чтобы изучить ученых, вещь, которая казалась мне необходимой для осуществления моего начинания; чтобы улучшить организацию научной системы, недостаточно ознакомиться с состоянием человеческих знаний, надо еще узнать, какое действие изучение наук производит на тех, кто им отдается, надо определить, какое влияние оказывает это занятие на их страсти, на их разум, на их общую мораль и на отдельные ее части. О подробностях своей женитьбы я поговорю в конце этого отрывка из истории моей жизни.

Как видите, я ничем не пренебрегал, ничего не жалел для того, чтобы обеспечить успех моего научного предприятия; лишь окончив все подготовительные работы, о которых я сейчас сообщил, взялся я за перо. Прежде всего я напечатал два тома, озаглавленных «Введение к научным трудам XIX в.»; 6 я оставил этот труд, так как заметил, что плохо начал изложение своих идей. Этот опыт показал мне, что я еще не созрел для задуманного мною труда. Тогда я взялся за издание писем; в них я отдельно поставил вопросы, частичное разрешение которых дало бы принципы, нужные мне для организации научной системы. Мои «Письма» 7 не вызвали ожидавшегося мной всеобщего обсуждения, но этот труд был мне очень полезен прежде всего потому, что дал возможность переработать мои идеи, а кроме того, он привлек внимание некоторых лиц, пожелавших сообщить мне свои замечания.