Цена 1 часа рабочей силы, как правило снижается.

Материал из m-17.info

§ 3. Классификация правоотношений

Из понимания конкретного характера правовых отношений следует, что неправильно придерживаться их общепринято» классификации и подразделять правоотношения на относительные и абсолютные, а также выделять общие или общерегулятивные правоотношения. Структура правоотношений (связь между конкретными носителями прав и обязанностей) такова,, что исключает возможность существования правовых отношений с неопределенным составом управомоченных и обязанных участников. Если употреблять традиционный термин, то любое правоотношение является относительным.

Основное подразделение правоотношений мыслится в зависимости от характера опосредуемых отношений, от предмета

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С. 217

регулирования. В этой связи несколько слов по поводу понятия объекта правоотношений. Прежде всего, когда ставится вопрос об объекте правовых отношений, то ясно, что это нечто по отношению к ним внешнее и не включенное в их собственную структуру. Сам по себе термин «объект» может трактоваться в двух смыслах – то, на что воздействуют правоотношения, и то, по поводу чего они складываются (на что имеют право субъекты правоотношений). В первом смысле объект правоотношений представляет собой конкретизацию предмета регулирования, осуществляемого правовыми нормами; понятие предмета правового регулирования и объекта правоотношений совпадает. Во втором смысле понятие объекта правоотношений имеет самостоятельное значение и раскрывает социальное предназначение прав и обязанностей субъектов данного правоотношения.

При нарушении прав или споре о праве суду (арбитражу) всегда важно установить, по поводу чего стороны правоотношения имеют права и обязанности, что является объектом их сделки и т.п. В этом аспекте объектом правоотношений могут быть материальные и духовные блага, права и обязанности совершения определенных действий. Таких объектов неисчислимое множество, в каждом конкретном правоотношении их тоже может быть, видимо, несколько, и, конечно, было бы просто бессмысленно пытаться классифицировать правоотношения по так понимаемому их объекту.

Правоотношения следует классифицировать по объекту в смысле тех общественных отношений определенного вида, которые являются предметом юридического опосредования и регулирования. С этой точки зрения система правоотношений в стране совпадает с системой правовых норм и системой субъективных прав. Правовые отношения могут подразделяться на область публичного и частного права или непосредственно на отрасли гражданского, административного, государственного и другие отрасли права. Вместе с этим выделяются и правоотношения, образующиеся в сфере отдельных институтов права.

При узконормативном подходе к праву анализ обычно ограничивается исследованием совокупности норм, образующих ту или иную отрасль права. При более широком подходе важно изучать, например, в сфере гражданского или административного права не только нормы, но также соответствующую отрасль субъективных прав (юридических обязанностей) и правовых отношений.

Такой анализ не только дает ответ, в какой мере реально действует данная отрасль (институт) права, но и с наибольшей полнотой раскрывает специфику предмета и метода правового регулирования, свойственного этой отрасли. Он способен выявить то новое, что появляется в регулируемых отношениях, а потому и в самом социальном содержании субъективных прав (юридических обязанностей). Конкретно-социологические иссле-

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С. 218

дования реальных правоотношений, складывающихся в той или иной отрасли права, приобретают в этом плане первостепенное значение, они существенно дополняют специально-юридический анализ (традиционные изыскания).

Весьма важной является и другая классификация правовых отношений. Известно, что правоотношения возникают из правомерных и неправомерных действий (юридических фактов). В первом случае можно говорить о правоустановительных правоотношениях – тут речь идет о нормальном процессе реализации объективного и субъективного права, о соответствующем выполнении юридических обязанностей. Это чаще всего основная масса действующих в стране правоотношений. Чем больше подобных правоотношений, тем лучше для данного правопорядка. Во втором случае, речь идет об охранительных правоотношениях, направленных на осуществление юридической ответственности или на восстановление нарушенного правопорядка, на охрану субъективных прав, на применение санкций норм права. Такие правоотношения связаны с правовой патологией.

Охранительные правоотношения – свидетельство имеющих место правонарушений, и в этом смысле, чем меньше таких отношений, тем вероятнее нормальные пути реализации права. Однако применение санкций правовых норм, мер государственного принуждения должно всегда производиться в форме таких отношений. Законность требует быстрого выявления всех фактов правонарушений и неотвратимости наказания виновных, восстановления (если возможно) нарушенных прав, непререкаемой охраны всей системы субъективных прав. Охранительные правоотношения, связанные с применением санкций норм материального права, настолько важны, что облекаются еще и в форму процессуальных отношений. Особое значение для обеспечения правопорядка и самих условий существования общества имеют охранительные правоотношения, связанные-с совершением преступлений и наказанием преступников (уголовно-правовые и уголовно-процессуальние отношения). Разумеется, что уголовная карательная политика в первую очередь направлена на обеспечение охраны господствующей формы собственности и поддержание политической власти, вместе с этим она так или иначе ограждает или должна ограждать, население от опасных антиобщественных проявлений.

Охранительные правоотношения возникают, должны возникать в результате нарушения любых правовых норм (при виновном их нарушении деликтоспособным субъектом), что Является лишним доказательством неприемлемости деления самих норм права на регулятивные и охранительные, но свидетельствует о целесообразности и обоснованности выделения из всех правоотношений охранительных, столь важных для обеспечения всей системы юридических норм и субъективных прав.

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С. 219

Вопрос о роли охранительных правоотношений впервые в общей теории советского права был поставлен Н.Г. Александровым[1], но надо признать, что до сих пор эта группа правоотношений исследована недостаточно.

У нас весьма мало изучены уголовно-правовые отношения, которые по сути целиком относятся к разряду охранительных отношений. А.А. Пионтковский правильно подчеркивал, что разработка проблемы правоотношений в уголовном праве должна способствовать укреплению законности и правопорядка в процессе осуществления правосудия, иначе говоря, в важнейшей форме правоохранительной деятельности государства[2].

Уголовно-правовые отношения возникают из-за совершенных преступлений. Это отношения между правонарушителем и государством. На доказательство факта совершения преступления (или на установление его отсутствия) направлены уголовно-процессуальные правоотношения. Уголовно-правовое отношение оказывается в данном случае основанием для предпринимаемого государственными органами расследования имевшего место происшествия. Обвинительный судебный приговор констатирует факт совершения преступления, определяет степень виновности правонарушителя и меру наказания, тем самым подтверждая наличие уголовно-правового отношения.

Государство в соответствии с законом обладает правом наказания преступника и потому является субъектом уголовно-правового отношения, осуществляя свое право через соответствующие органы. В иных правоотношениях государство лишь гарант исполнения юридических обязанностей, само в таковых не участвует. В уголовных охранительных правоотношениях государство – сторона правоотношений, от имени которой действуют юрисдикционные органы. В уголовно-правовых отношениях законодательство должно точно определять как характер наказания и условия его осуществления (иначе – права государственных органов), так и специфическое субъективное право нарушителя при квалификации его деяния и назначении наказания. Подвергаемый уголовному преследованию и наказанию не может рассматриваться как бесправный субъект, или как объект карательной власти государства, он не только обязан претерпеть наказание, но и должен по закону иметь право на то, чтобы примененная к нему санкция соответствовала статье уголовного кодекса, чтобы в полном соответствии с ней был реализован акт применения права, реализовано уголовное наказание[3].

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С. 220

Нарушения правоохранительными органами государства норм уголовного и уголовно-процессуального законодательства являются опаснейшими и грубейшими нарушениями правопорядка, особо затрагивающими права и свободы граждан. Уголовно-правовые отношения, как и иные охранительные правоотношения, должны совершенно точно соответствовать закону. Охранительная деятельность государственных органов должна быть самым тщательным образом регламентирована правом, полностью опосредована правовыми отношениями.

Значение охранительных правоотношений для правопорядка трудно переоценить, но из этого не следует, что при любой формации и любом типе государства при их помощи удается успешно бороться против правонарушений – одними юридическими средствами их полностью устранить невозможно. Правонарушительство, особенно преступность, – явление социальное, его истоки – в пороках общества или их остатках, пережитках.

С позиций марксизма-ленинизма ясно, что в борьбе с преступлениями как социальным явлением неизмеримо большее значение, чем применение отдельных наказаний, имеет изменение общественных отношений, полное устранение противоречий между интересами личности и общественными интересами.

Возвращаясь к интересующему нас в данном случае вопросу классификации правоотношений, можно сделать вывод, что допустимы и конструктивны две классификации: одна, основанная на признаке предмета регулирования, и другая, связанная со структурой правовых норм. Подразделение правоотношений по предмету приводит к их группировке по принадлежности к той или иной отрасли права. Классификация по второму основанию дает возможность различать правоотношения, в которых реализуется диспозиция правовых норм, и правоотношения, в которых осуществляются санкции норм права.

Есть возможность объединить эти две классификации. Тогда правовые отношения надо делить по отраслям права, в каждой отрасли в свою очередь выделять вид правоустановительных и правоохранительных отношений. При таком подходе можно сразу заметить, что в сфере государственного (конституционного) права почти не возникают правоохранительные отношения, а в сфере уголовного права нет или почти нет правоустановительных отношений. Это подтверждает наличие весьма существенных особенностей правового регулирования в отмеченных отраслях и глубокую взаимосвязь между всеми отраслями права, нормы которых поддерживают друг друга.

Государственное (конституционное) право регулирует отношения, связанные с организацией и осуществлением политической власти, которые непосредственно покоятся на сложившемся соотношении классовых сил в стране и предполагают лишь юридическое закрепление в виде прежде всего правоспособности, всеобщих прав и обязанностей, компетенции. Нам уже

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С. 221

ясно, что эти юридические категории существуют вне конкретных правоотношений. В тех случаях, когда реализация конституционных (всеобщих, публичных) прав и обязанностей связана с образованием конкретных правоотношений, то это в первую очередь правоустановительные, а не охранительные правоотношения (например, правоотношения по осуществлению выборов органов государственной власти гражданами или по формированию органами власти исполнительных органов государственного управления).

Основная деятельность высших представительных органов государственной власти (да и не только представительных) – деятельность законодательная, которая сама по себе не связана с образованием конкретных правоотношений вне структуры органов власти. Только когда верховная власть в государстве объединяет законодательную, исполнительную и судебную деятельность, тогда могут возникать в этой сфере охранительные правоотношения, а то и управленческие. Видимо, возникают охранительные правоотношения и в случаях прямой защиты органами власти норм конституционного права (например, импичмент в конгрессе США).

Конституционное законодательство фиксирует методом общего закрепления основные права и обязанности граждан, источник высшей государственной власти (суверенитет народа, нации, избирательного корпуса, монарха и т.п.), принципы общественно-политического строя. Если иметь в виду отношения между гражданами и государством, то в сфере конституционного права они выражаются в правовых связях субъектов, наделенных основными правами и обязанностями, и в правоотношениях, опосредующих формирование (выборы) высших и местных органов государственной власти. Антиподом этих правовых связей и отношений являются уголовно-правовые отношения, вызванные преступными посягательствами на основы строя и основные права граждан. Первого рода правоотношения (и связи) являются положительными, а второго рода – негативные[4], но именно они обеспечивают охрану государственно-правовых отношений. Разветвленная сеть конкретных государственно-правовых отношений опосредует взаимодействие органов государственной власти между собой и с органами государственного управления, суда, прокуратуры. И тут возникает очень мало охранительных собственно государственно-правовых отношений, что объясняется, во-первых, прямым отражением в конституционных нормах фактического соотношения классовых сил и, во-вторых, защитой конституционных норм санкциями законов иных отраслей права. Таковы обстоятельства, благодаря которым в сфере конституционного законодательства образуется ограниченное число охранительных правоотношений.

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С. 222

Своеобразие правового регулирования, осуществляемого

нормами уголовного права, не требует особых объяснений. Следует лишь обратить внимание На то, что реализацию этих норм нет необходимости сводить только к осуществлению санкций при наличии деликта. Уголовное право реализуется в первую очередь тогда, когда граждане соблюдают установленные им запреты (вне зависимости от того, имеет ли это место в силу нравственных убеждений или из страха наказания), но такая реализация не связана с возникновением каких-либо правоотношений. Осуществление санкций происходит (об этом уже говорилось) в рамках особых охранительных правоотношений, одним из субъектов которых выступает государство в лице своих органов правосудия.

Сложнее обстоит вопрос о характере правоотношений в области процессуального права. В принципе по своему целевому назначению и социальной роли процессуальные нормы носят охранительный характер. Однако непосредственно охранительные правоотношения возникают тогда, когда они опосредуют применение санкций закона, да и то не всегда. По поводу правоотношений, которые являются формой применения диспозиций норм права, нельзя сказать, что они сами по себе охранительные, поскольку их возникновение не связано с правонарушениями. Чисто охранительные правоотношения предстают перед нами в случаях, когда нарушены сами нормы процессуального права. Нарушение норм процессуального права влечет за собой применение санкций, которые предусматривают восстановление нарушенного права (отмена приговора суда, вынесенного с нарушением процессуальных норм и т.п.) или привлечение виновного к юридической ответственности (например, привод в судебное заседание лица, уклоняющегося от явки по вызову, или изменение меры пресечения на более строгую в связи с нарушением ранее избранной меры)[5].

Таким образом, при общей охранительной направленности всех правоотношений в области процессуального права, собственно охранительными являются вовсе не все правовые отношения. Следует также заметить, что понимание процесса как формы жизни закона и трактовка процессуального права как формы, обслуживающей реализацию норм материального права, ни в какой мере не должны приводить к недооценке процесса применения норм права и процессуального права (гражданского, административного и уголовного).

Развитое и полноценное процессуальное право, основанное

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С. 223

на демократических принципах, является непременным элементом прочного правопорядка и законности.

Охранительные правоотношения в области государственного (конституционного), уголовного и процессуального права изучены еще слабо. Сравнительно недавно началось исследование охранительных правоотношений и в сфере действия норм административного права. Объясняется это тем, что в науках о публичном праве любые правоотношения не пользовались достаточным вниманием. В цивилистике правоотношения исследуются давно и тщательно. В течение длительного времени общая теория права питалась главным образом теми данными, которые были получены о правоотношениях наукой гражданского права. Но гражданские правоотношения охранительного характера во многом сходны с правоустановительными правоотношениями, и ученые-цивилисты редко выделяют их среди других. К тому же имущественные отношения защищаются при серьезных посягательствах на собственность уголовным правом. Таковы обстоятельства, объясняющие слабое развитие теории охранительных правоотношений, несмотря на то, что они играют исключительную роль в обеспечении законности и правопорядка. В плане науки общей теории права охранительные правоотношения представляют значительный интерес своей прямой зависимостью от состояния и характера государственной деятельности по обеспечению реализации юридических установлений. Если было отмечено, что правоохранительные отношения важны для состояния правопорядка, то надо сказать и о том, что глубокие деструкции общественного порядка в государстве начинаются с нарушений законности в охранительных отношениях, но к этому вопросу мы еще возвратимся в последней главе книги.

В социально-философском плане важное значение имеет еще одна классификация правовых отношений. По всей видимости, есть правоотношения, которые регулируют фактически существующий вид общественных отношений, и такие правоотношения, которые сами по себе (но опираясь на фактические обстоятельства) образуют особый вид отношений, без них вообще не существующий. Простейший пример: а) имущественные правоотношения, опосредующие фактические отношения собственности; б) процессуальные правоотношения, вне которых нет и самих фактических отношений судопроизводства. В первом случае отмена правового регулирования не ликвидирует самих экономических отношений и если предположить гипотетически такую отмену, то производственные отношения классового общества непременно вновь облекутся в юридическую форму. Во втором случае отмена правового регулирования ликвидирует сам судебный процесс (иное дело, что и он со временем восстановится, но только непременно в юридической форме).

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С. 224

Было бы ошибочно думать, что фактические отношения образуются вне зависимости от права только в сфере экономики и семьи (производства материальных благ и воспроизводства самой жизни). Фактические отношения формируются также в сфере надстройки, лишь позже опосредуясь политическими, нравственными, правовыми взглядами и соответствующими им социальными нормами (масштабами) поведения. Так, отношение политического господства (диктатура класса) – отношение фактического характера и не зависит от права, напротив, его во многом определяет. В то же время административно-управленческие отношения возможны чаще всего в качестве правоотношений.

Вообще, надо сказать, что представления о том, что любые надстроечные (волевые) отношения и учреждения (институты) складываются лишь в соответствии со взглядами людей и выработанными на их основе нормами поведения, являются упрощенными и далеко не полностью отражают действительное положение вещей. С принципиальной точки зрения в общеисторическом плане более типичен иной процесс, когда сложившиеся надстроечные отношения осознаются людьми и затем закрепляются (как и экономические отношения) соответствующими общими социальными нормами, опосредующими уже существующие фактические отношения и учреждения. Во всяком случае, до социалистической революции подобный стихийный процесс формирования надстроечных отношений несомненно преобладал.

Можно ли подобное распространить и на правовые отношения? В какой-то мере и для определенных исторических периодов можно, но лишь по поводу тех правоотношений, которые оказываются формой фактически существующих экономических и политических отношений; те правоотношения, которые сами по себе образуют новый вид отношений, так не формируются.

Можно считать, что есть правоотношения, которые опосредуют фактически существующие отношения экономического и политического порядка, что такие правовые общественные отношения формируются не только путем прямого, но и встречного правообразовательного процесса. И есть правоотношения, прямо не вытекающие из господствующей системы производственных отношений. Они формируются в зависимости от наличия общих юридических норм и реально существуют лишь в качестве правовых отношений, как бы порождены законом, целиком идеологичны и менее привязаны к экономической и классовой структуре общества. Так, имущественные отношения правового характера жестко обусловлены господствующими производственными отношениями, чего нельзя сказать, например, о процессуальных правоотношениях; государственно-правовые отношения, являющиеся формой фактических отношений политического властвования, прямо выражают классово-политическую структуру, в то время как административно-правовые

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С. 225

отношения во многом зависят от закрепленной в законодательстве компетенции и субординации государственных органов.

Назовем первого рода правоотношения первичными, а второго – вторичными правоотношениями, как бы наслаивающимися над первичными. Разумеется, те и другие «коренятся в материальных жизненных отношениях»[6], но степень зависимости от экономики, политики, государства и права будет у них различной.

Первичные правоотношения только оформляются государством при помощи законодательства или судебной практики, и понять их из самих себя совершенно невозможно. Их непосредственное содержание составляет лишь сторону фактических отношений. Вторичные правоотношения в какой-то степени создаются законами государственной власти, и от нее непосредственно зависит их характер. Помимо того, что является содержанием вторичных правоотношений, в жизни ничего иного нет (содержание и предмет регулирования тут тождественны). Вот почему давно идущий спор о том, являются ли правоотношения формой фактических отношений или отношениями, урегулированными правом, оказывается бесплодным и, вопреки мнению некоторых ученых-юристов[7], ответ определяется тем, о какого рода правоотношениях идет речь. Видимо, первичные правоотношения не сливаются с лежащими в их основе фактическими отношениями, которые неизмеримо богаче той их стороны, что опосредуется юридической формой. Вторичные – сливаются с фактическими в том смысле, что последние целиком составляют непосредственное содержание таких правоотношений. Коль скоро дискуссии по данному вопросу чаще всего происходят между цивилистами, то ближе к истине оказываются те. кто считает правоотношения формой производственных отношений.

Приведенная классификация имеет принципиальное значение для понимания формирования права и правоотношений. На определенных исторических этапах социального развития происходит формирование первичных правоотношений на уровне сущности права третьего порядка, и подобные правоотношения в дальнейшем находят свое закрепление в общих нормах. Но и при этом регулятором поведения будут не эти правоотношения, а права и обязанности их субъектов.

Подразделение правоотношений на первичные и вторичные дает определенное основание утверждать, что так называемый встречный правообразовательный процесс связан именно с первичными правоотношениями, которые оказываются уже как бы заранее подготовленной формой реализации параллельно формирующегося субъективного и объективного права. В этом нет

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С. 226

никакого нонсенса, ибо, если еще и нет официально признанной законом юридической нормы, то есть фактическая общая норма поведения (скажем, товаровладельцев). Реализация этой нормы приобретает черты, характерные для конкретных правоотношений, защищенных организованным принуждением тех, кто фактически господствует в экономических, а потому и в политических отношениях.

Подразделение правоотношений на первичные и вторичные дает также повод полагать, что первого рода правоотношения теснее связаны с фактическими отношениями собственности и господства-подчинения, чем не только иные юридические формы, но и даже государственные формы. Вполне вероятно, что именно тут содержится главный ответ на вопрос о том, почему не только право зависит от государственной власти, но и сам государственный аппарат, и его политика оказываются зависимыми от права, а точнее – от объективно необходимых для данного экономического базиса первичных правоотношений, пронизывающих хозяйственную структуру страны.

В этой связи хотелось бы обратить внимание на ограниченность таких представлений, согласно которым подразделение материальных и идеологических отношений (важнейший исходный пункт исторического материализма) воспринимается схематично и рисуется в виде слоеного пирога – слой материальных отношений и над ним слой надстроечных (волевых, идеологических отношений), в том числе и правовых. На деле переплетение материальных и волевых (идеологических) отношений куда сложнее, поскольку среди последних есть и такие, которые непосредственно обволакивают волевые акты производства и обмена, глубоко проникают в экономику страны и образуют не внешнюю форму производственных отношений, а их внутреннюю форму (структуру содержания). В философском плане можно утверждать, что первичные правоотношения оказываются именно внутренней формой хозяйственной жизни и политического господства, как фактической власти тех, кто доминирует в экономических отношениях.

Наконец, классификация правоотношений на первичные и вторичные дает возможность выявить одну исключительно важную закономерность юридической формы. Состоит она в необходимом преобразовании правоотношений в специфическую форму реализации права.

Суть в том, что первичные правоотношения в генетическом плане (особенно в периоды становления классовых формаций) как бы предшествуют правовым нормам, формирование которых растянуто во времени и связано с последующим обобщением индивидуальных правовых актов суда и администрации законодательными органами. В дальнейшем с установлением общих норм правовые отношения оказываются уже специфической

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С. 227

формой реализации законов. И такая метаморфоза правоотношений свойственна для любой развитой правовой системы каждой страны, где действует режим законности и нормально функционирует юридическое регулирование, где встречный процесс правообразования не противопоставлен прямому правообразованию, являясь лишь его дополнением. Таким образом, категории права и правоотношений как бы меняются местами, приоритет права над правоотношениями оказывается свершившимся фактом. Теперь не только вторичные, но и любые правоотношения оказываются в непосредственной зависимости от сложившейся правовой системы и могут рассматриваться как результат действия правовых норм.

Вполне вероятно, что непонимание такой закономерной метаморфозы правоотношений из причины общих норм в их следствие явилось поводом к продолжающимся до сих пор в юридической науке спорам о месте, которое занимают правовые отношения в юридической надстройке над экономическим базисом.

Заметим, что подобные изменения в соотношении между общественными явлениями нельзя считать случайными или надуманными. Так, например, К. Маркс показал, что частная собственность явилась историческим следствием отчуждения труда, а в дальнейшем оказывается предпосылкой и причиной такого отчуждения. Он писал, что если смотреть на дело исторически, то, «хотя частная собственность и выступает как основа и причина самоотчужденного труда, в действительности она, наоборот, оказывается его следствием...»[8]. Общие нормы права явились в прошлом историческим следствием казуально признаваемых судом (обычаем) прав и обязанностей отдельных лиц, т.е. конкретных правоотношений, но в дальнейшем именно они (общие нормы) оказываются предпосылкой правовых отношений, в которых находят свою особую форму реализации.

Поскольку закономерное, необходимое для развитой правовой действительности преобразование произошло, то в современном мире правовые отношения следует рассматривать прежде всего в качестве формы реализации права, а не как отношение, которое всегда предшествует нормам права. Теперь такие случаи уже встречаются лишь при экстремальных обстоятельствах (см. гл. 2).

Лит.

[1] Александров Н.Г. Законность и правоотношения в советском обществе. М , 1955, с 91.

[2] Пионтковский А.А. Пути укрепления социалистического правопорядка— «Советское государство и право», 1967, № 1

[3] Пионтковский А.А Пути укрепления социалистического правопорядка.

[4] Сабо И. Основы теории права, с. 42—43.

[5] О специфически процессуальной юридической ответственности см.: Чечина Н.А., Элькинд П.С. Об уголовно-процессуальной и гражданской процессуальной ответственности.— «Советское государство и право». 1973, № 9. Есть ли особая процессуально-правовая ответственность – спорно, то что юридическая ответственность за нарушение процессуального права должна быть строжайшей – не вызывает сомнений.

[6] Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 6.

[7] Толстой Ю.К. К теории правоотношений, с. 18.

[8] Маркс К. и Энгельс Ф. Из ранних произведений, с. 569